- Личный сайт библиофила
- Статьи
- Борис Егоров. Среди библиофилов. Вторая международная конференция любителей старых книг
Борис Егоров. Среди библиофилов. Вторая международная конференция любителей старых книг
В Доме Пашкова, где размещается отдел рукописей Российской государственной библиотеки, в холодный мартовский день 2013 года прошла Вторая международная конференция библиофилов, организованная Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям, РГБ и Национальным союзом библиофилов.
В строгом читальном зале собрались люди, посвятившие себя старой книге, отдающие энергию, интеллект и знания поиску новых и новых уникумов для своих коллекций. Сам воздух бывшего Румянцевского музея напоен неповторимым ароматом книжных переплетов, шелестом страниц и сиянием суперэкслибрисов. Действительно, где еще можно так проникновенно и лично, так глубоко и поэтично говорить о старой книге, великих книжных собраниях, о настойчивых, иногда длящихся не одно десятилетие поисках и неожиданных находках, как не в главной библиотеке страны, где, например, хранится библиотека П.Чаадаева, редчайшие рукописи и издания Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Толстого, Блока, Цветаевой, то есть то, что составляет гордость и духовное богатство нашей страны.
Открыл конференцию ее модератор, вдохновитель и душа, руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, председатель Совета Национального союза библиофилов М.В.Сеславинский, сам многоопытный и искушенный книжный собиратель. Его вступительное слово было посвящено продолжению и развитию традиций отечественного библиофильства. Поразительно, но в наш прагматичный, компьютерный век, когда «букву» все чаще сменяет «цифра», а привычную книгу — «ридер», когда даже само понятие «личная библиотека» становится анахронизмом, увлеченность именно старой редкой книгой не угасает, а развивается. Появляются специальные библиофильские издания, выходят описания отдельных собраний, проходят интереснейшие выставки книжных редкостей, рукописей, автографов, иллюстраций. Конечно, большая заслуга в этом Национального союза библиофилов, чей клуб «Библиофильский улей» постепенно становится живым интеллектуальным форумом, объединившим настоящих ценителей, знатоков и популяризаторов книжных редкостей. Гудит улей, и пчелки-библиофилы собирают мед с книжных полей.
О такой замечательной, живой области человеческой цивилизации, как старая книга, нельзя говорить скучно и наукообразно. Тон конференции задал М.В.Сеславинский, когда после нескольких «полагающихся» дежурных слов неожиданно и весело передал от имени библиофильского сообщества директору РГБ А.И.Вислому в дар главной библиотеке страны, во-первых, милую подборку эротических экслибрисов, а во-вторых, брошюру, пробитую осколком челябинского метеорита, очень вовремя, накануне предстоящей конференции, залетевшим в почему-то открытое (а если бы окно было закрыто, метеорит залетел бы?) окно комнаты известного челябинского библиофила В.Кислюка и угодившим в оную брошюру. Осколок метеорита тоже отправился в библиотеку. Так был задан непринужденный тон, и достаточно пожилая аудитория с легкостью и интересом погрузилась в дела и события библиофильской жизни, раскрытые в самых разнообразных докладах и сообщениях.
Л.И.Чертков, председатель Московского клуба библиофилов, поведал о торжественных заседаниях и праздничных застольях в Русском обществе друзей книги (РОДК). Доклад был посвящен неакадемической стороне жизни общества, бытовым сторонам его существования, юбилеям, праздничным застольям, географии его заседаний. Примечательно, но многие привлекательные стороны жизни РОДК наследуют и продолжают обитатели «библиофильского улья». Факты и свидетельства очевидцев, приводимые в докладе, добавляют живые и яркие краски к страницам прошлой жизни библиофильского сообщества.
Несколько новых сведений о собрании известного историка книги, библиофила академика А.А.Сидорова рассказала Е.В.Горская, проследившая пути-перепутья книг из его библиотеки. Жаль, что в ее доклад, посвященный Алексею Алексеевичу, не вошел известный в свое время в книжной Москве анекдотический случай с библиотекой Сидорова, жившего в одном из построенных пленными немцами двухэтажных домов на Хорошевском шоссе. Там обитало много известных писателей и ученых, например, А.К.Тарасенков с женой М.И.Белкиной, Н.А.Заболоцкий, И.Ф.Бэлза и др. Но окрестные аборигены, простые обитатели Хорошевки истинным интеллигентом признавали именно и только А.А.Сидорова. Произошло это после того, как Сидоров вместе со своей библиотекой, находившейся на втором этаже, провалился, ухнул на первый этаж, чуть было не задавив соседа по дому. «Вот это настоящий ученый, — говорили соседи писателей, — сколько книг накопил, даже немецкий дом не выдержал». Юный Святослав Бэлза, над чьей квартирой тогда как раз проживал Сидоров, стал невольным свидетелем этого «библиофильского» происшествия.
Совершенно в ином ключе был представлен доклад Е.В.Кухто «Графические альбомы Алексея Ремизова в частных коллекциях». В последнее время появляется все больше публикаций, посвященных А.М.Ремизову-художнику. И дело, конечно, не в том, что в XXI веке неожиданно открыли новое имя в изобразительном искусстве. Рисунками Ремизова восхищался еще Пикассо, неоднократно проходили выставки его рисунков и затейливых рукописей. Недавно Дом-музей М.И.Цветаевой издал превосходный альбом с автографами и рисунками Ремизова. Но и художественные произведения А.М.Ремизова, находящиеся в частных собраниях, стали все чаще встречаться на букинистических аукционах, и среди них оказались графические альбомы с текстами, написанными Ремизовым от руки и им же проиллюстрированные. Их создавал Ремизов для продажи, когда жить ему и его жене С.П.Ремизовой-Довгелло в Париже было не на что. Е.Кухто говорила, в частности, о коллекции альбомов Ремизова, принадлежавших С.Лифарю и проданных на аукционе 2012 года. Их насчитывалось больше 60, но идентифицировать удалось лишь 17. Также, сообщает исследовательница, большое количество ремизовских альбомов было передано американским коллекционером графики Томасом П.Уитни Амхертскому колледжу. Словом, собирание ремизовской графики продолжается, и ее систематизации, несомненно, послужит сообщение и одноименная публикация Е.Кухто об альбомах А.Ремизова. «В коллекции современных российских собирателей также можно найти графические альбомы Ремизова», — утверждает исследователь. В подтверждение этих слов могу сообщить, что в «Нашем наследии» готовятся к публикации рукописный альбом «Скриплик», упоминаемый Е.Кухто как некогда принадлежавший С.В.Жуковскому (1883–1966), и несколько большеформатных иллюстраций Ремизова к его мемуарной прозе.
Очень интересное, во многом неожиданное исследование представил вниманию конференции директор издательства «Пашков дом» И.И.Шестопалов, посвятивший его библиофильской судьбе «содеятеля» З.Н.Гиппиус и Д.С.Мережковского — Петра Петровича Перцова, одного из рядовых, но незаменимых деятелей Серебряного века. Журналист, критик, публицист, издатель П.П.Перцов, как всякий профессиональный литератор того времени, имел очень интересный архив и библиотеку, продажей которых жил в советское время, перебиваясь случайными литературными заработками. А ведь именно в издававшемся Перцовым московском журнале «Новый путь» впервые напечатался А.Блок. Перцов — мемуарист, автор и адресат многих интересных писем, автор книги «Ранний Блок» и др. Как бы из небытия всплывает его тихий образ в работе И.И.Шестопалова, и именно ради таких исследований-открытий стоит проводить библиофильские конференции и издавать их материалы.
В книголюбском собрании в Доме Пашковаприняли участие не только отечественные авторы, но и библиофилы из других стран. В ходе однодневной работы участники заслушали доклады о различных аспектах книжного собирательства, об известных библиофилах прошлого и малоизвестных страницах личных собраний, сохранившихся в фондах государственных книгохранилищ. Были сделаны сообщения о теории и практике библиофильской жизни. Белорусский ученый О.Г.Радкевич выступил с интересной теоретико-философской темой, посвященной книжному собирательству. С большим вниманием присутствующие выслушали сообщения о книжных собраниях известных библиофилов: писателя С.М.Минцлова, баронов Нольде, археографа В.М.Ундольского, вятского купца В.П.Куршакова, красноярского купца, мецената Г.В.Юдина, ученого-библиофила И.Ю.Тимченко. Были сделаны сообщения о судьбах книг Игоря Северянина в собраниях московских библиофилов и о книгах с дарственными надписями из собрания академика живописи М.Я.Виллие. Конечно, с интересом восприняты доклады о Царскосельской библиотеке Екатерины Второй и круге чтения российской императрицы, а также о дарах членов императорской семьи Романовых провинциальным российским библиотекам на примере б. Симбирской (ныне Ульяновской областной научной) библиотеки.
М.В.Сеславинский поделился своими соображениями о новых интересных книжных проектах, к участию в которых он пригласил всех заинтересованных лиц. Речь идет о создании нового каталога «Русские книжные редкости ХХ века» и дополнительного третьего тома «Моей библиотеки» Н.П.Смирнова-Сокольского, право на формирование которого в соответствии с предложенной концепцией имеет, по убеждению докладчика, только увлеченный библиофил.
Всего на конференции прозвучало около 20 докладов. Специально к дню ее проведения устроителями был выпущен становящийся уже традиционным, в серийной обложке, сборник материалов конференции тиражом в 500 экземпляров, который включил сорок пять иллюстрированных статей.
Хотелось бы особо сказать об этом изящно изданном «Пашковым домом» сборнике. Уже во второй раз он появляется точно в день проведения конференции, когда еще не остыли живые впечатления от выступлений ее участников. Со вкусом смакетированный том, напечатанный на особой бумаге, со многими иллюстрациями и биографическими сведениями об авторах докладов и сообщений, украсит самую изысканную и тщательно подобранную библиотеку, а в далеком будущем останется зримым свидетельством неутомимого труда пчелок-библиофилов XXI века, собирателей и просветителей, обитателей сказочно прекрасного мира старой книги.
Дабы дать представление о научном и познавательном уровне этого издания, приведу несколько выдержек из статьи Л.И.Юниверга, председателя Иерусалимского клуба библиофилов, об Э.Ф.Голлербахе, библиофиле-исследователе, издателе, искусствоведе-коллекционере, царскосёле в четвертом поколении, раскрывающей через образ этого оригинального человека самую природу коллекционирования:
В разное время объектами внимания пытливого исследователя становились книжная графика и архитектура, фарфор и миниатюра, костюм и портрет… — пишет Л.Юниверг. — Сам Голлербах, зная за собой страсть к всеядности, так характеризовал себя в автоэпиграмме:
Полупоэт, полуфилософ,
Полуэстет, полумудрец…
В потоке мировых вопросов
Он захлебнется, наконец.
Мнение же большинства людей, хорошо знавших или друживших с Голлербахом, наиболее емко и объективно выразил известный ленинградский поэт Всеволод Александрович Рождественский: «В обиходе он (Голлербах) был очень общительным, заряженным деловой энергией человеком, а работоспособность и разносторонность его интересов были поистине удивительны. Он всегда что-то писал, на что-то “откликался”, организовывал выставки, издания, был страстным библиофилом и коллекционером».
Собирательские пристрастия Голлербаха отражали разнообразие его творческих интересов и в какой-то мере служили ему серьезным подспорьем для историко-литературных и искусствоведческих занятий. В то же время Эрих Федорович совершенно справедливо полагал, что сам процесс коллекционирования может доставлять увлеченному человеку глубочайшее удовлетворение. В январе 1935 г. он записал в своем дневнике: «Всякое собирательство в области искусства сопряжено с поиском, разглядыванием, любованием и, наконец, познанием вещи (тут годится газетный термин “освоение”); дает что-то похожее на опьянение, которое не мутит душу, а напротив, просветляет. Вино без похмелья. Особая форма постижения, не требующая никаких усилий — ничего, кроме хорошего зрения и умения видеть. Особый подъем духа, исполненный чистейшей радости».
А вот автохарактеристика Э.Голлербаха в якобы «Научных комментариях» к «библиографическому дифирамбу» — его брошюре «Диоскуры и книга»:
«Голлербах — монстр, чья роль в природе не вполне выяснена: по Блоку — “всеядный эстет”, по Розанову — “фантазер и привередник”, “мизантропический ум”, по Вс. Рождественскому – “садовник царскосельских парков” и “вольный ректор университета”, по А.Сидорову — “вождь библиофильской рати” и “«хранитель античного пламени”, по Л.Авербуху – “медведь”, по А.Гвоздеву — “рыцарь театральной реакции”, по А.Михайлову — “разносчик поповского товара” etc., etc.; во всяком случае, явление злокачественное».
Такие предшественники обязывают современных библиофилов поддерживать свой и личностный и собирательский уровень, дабы соответствовать отцам и пращурам по увлечению.
Открывшаяся во время конференции выставка «Книги из собраний российских библиофилов в фондах РГБ» также показывала уровень книжных собраний минувшей эпохи и интересы их владельцев. Навыставке представлены книги из известных собраний прошлого, входящих в настоящее время в фонды Российской государственной библиотеки: Н.П.Румянцева, императрицы Александры Федоровны, графа А.С.Норова, П.Я.Чаадаева, Н.А.Рубакина и др. Интерес вызывают не только представленные экспонаты, но и личности самих собирателей, история поступления их коллекций в общедоступную библиотеку. Так, коллекция книг и рукописей Николая Петровича Румянцева входила в состав знаменитого Румянцевского музеума, перенесенного в 1861 году из Санкт-Петербурга в Москву и заложившего основание нового учреждения — Московского публичного музеума и Румянцевского музеума. Собрание императрицы Александры Федоровны, отличающееся, помимо прочего, роскошным оформлением входящих в него книг, было подарено ее сыновьями этому, вновь основанному московскому учреждению в 1862 году и стало одним из первых крупных поступлений в библиотеку Московского публичного музеума, наследницей которого является РГБ.
Особое внимание привлекает раздел, посвященный ученому, библиофилу Николаю Александровичу Рубакину, 150-летие со дня рождения которого отмечается в этом году. На выставке, помимо книг из собрания этого знаменитого библиографа, библиотековеда и библиофила, демонстрируются архивные документы, раскрывающие его деятельность и круг интересов: записные книжки, родословная Рубакиных, дело о получении персональной пенсии от Совета народных комиссаров СССР, рисунки самого Рубакина и его портреты, созданные другими художниками, фотографии и пр.
Смотрел я на участников конференции, внимал их речам и сообщениям, бродил по выставке и вспомнил знаменитого литературного острослова, литературоведа Зиновия Паперного. Как-то, это было в 70-е годы прошлого века, на пике расцвета социалистического реализма, зашел Паперный в знаменитый «дубовый» зал ЦДЛ, где шумел банкет в честь какого-то официального критика или литературоведа, посмотрел грустно на гуляющий зал и вымолвил: «Литература стоит на месте, а литературоведение движется вперед». Так и сейчас — книге бумажной предрекают неминуюмую смерть, количество семейных библиотек у наших сограждан неумолимо сокращается, а библиофильство неукоснительно «движется вперед». И дай Бог ему удачи на этом пути.
Состоявшаяся в Доме Пашкова Вторая международная конференция «Библиофильство и личные собрания» отразила самые разные аспекты заявленной темы. Именно потому она будет полезна широкому кругу не только научных работников, библиотекарей и книжных собирателей, но и всем, кто интересуется редкой книгой и ее рыцарями — библиофилами, с непостижимым упорством, несмотря ни на что продолжающими свою созидательную деятельность под лозунгом, которым могут быть строки А.Блока из «Розы и Креста»: «Всюду беда и утраты, что же нас ждет впереди?»…
В строгом читальном зале собрались люди, посвятившие себя старой книге, отдающие энергию, интеллект и знания поиску новых и новых уникумов для своих коллекций. Сам воздух бывшего Румянцевского музея напоен неповторимым ароматом книжных переплетов, шелестом страниц и сиянием суперэкслибрисов. Действительно, где еще можно так проникновенно и лично, так глубоко и поэтично говорить о старой книге, великих книжных собраниях, о настойчивых, иногда длящихся не одно десятилетие поисках и неожиданных находках, как не в главной библиотеке страны, где, например, хранится библиотека П.Чаадаева, редчайшие рукописи и издания Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Толстого, Блока, Цветаевой, то есть то, что составляет гордость и духовное богатство нашей страны.
Открыл конференцию ее модератор, вдохновитель и душа, руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, председатель Совета Национального союза библиофилов М.В.Сеславинский, сам многоопытный и искушенный книжный собиратель. Его вступительное слово было посвящено продолжению и развитию традиций отечественного библиофильства. Поразительно, но в наш прагматичный, компьютерный век, когда «букву» все чаще сменяет «цифра», а привычную книгу — «ридер», когда даже само понятие «личная библиотека» становится анахронизмом, увлеченность именно старой редкой книгой не угасает, а развивается. Появляются специальные библиофильские издания, выходят описания отдельных собраний, проходят интереснейшие выставки книжных редкостей, рукописей, автографов, иллюстраций. Конечно, большая заслуга в этом Национального союза библиофилов, чей клуб «Библиофильский улей» постепенно становится живым интеллектуальным форумом, объединившим настоящих ценителей, знатоков и популяризаторов книжных редкостей. Гудит улей, и пчелки-библиофилы собирают мед с книжных полей.
О такой замечательной, живой области человеческой цивилизации, как старая книга, нельзя говорить скучно и наукообразно. Тон конференции задал М.В.Сеславинский, когда после нескольких «полагающихся» дежурных слов неожиданно и весело передал от имени библиофильского сообщества директору РГБ А.И.Вислому в дар главной библиотеке страны, во-первых, милую подборку эротических экслибрисов, а во-вторых, брошюру, пробитую осколком челябинского метеорита, очень вовремя, накануне предстоящей конференции, залетевшим в почему-то открытое (а если бы окно было закрыто, метеорит залетел бы?) окно комнаты известного челябинского библиофила В.Кислюка и угодившим в оную брошюру. Осколок метеорита тоже отправился в библиотеку. Так был задан непринужденный тон, и достаточно пожилая аудитория с легкостью и интересом погрузилась в дела и события библиофильской жизни, раскрытые в самых разнообразных докладах и сообщениях.
Л.И.Чертков, председатель Московского клуба библиофилов, поведал о торжественных заседаниях и праздничных застольях в Русском обществе друзей книги (РОДК). Доклад был посвящен неакадемической стороне жизни общества, бытовым сторонам его существования, юбилеям, праздничным застольям, географии его заседаний. Примечательно, но многие привлекательные стороны жизни РОДК наследуют и продолжают обитатели «библиофильского улья». Факты и свидетельства очевидцев, приводимые в докладе, добавляют живые и яркие краски к страницам прошлой жизни библиофильского сообщества.
Несколько новых сведений о собрании известного историка книги, библиофила академика А.А.Сидорова рассказала Е.В.Горская, проследившая пути-перепутья книг из его библиотеки. Жаль, что в ее доклад, посвященный Алексею Алексеевичу, не вошел известный в свое время в книжной Москве анекдотический случай с библиотекой Сидорова, жившего в одном из построенных пленными немцами двухэтажных домов на Хорошевском шоссе. Там обитало много известных писателей и ученых, например, А.К.Тарасенков с женой М.И.Белкиной, Н.А.Заболоцкий, И.Ф.Бэлза и др. Но окрестные аборигены, простые обитатели Хорошевки истинным интеллигентом признавали именно и только А.А.Сидорова. Произошло это после того, как Сидоров вместе со своей библиотекой, находившейся на втором этаже, провалился, ухнул на первый этаж, чуть было не задавив соседа по дому. «Вот это настоящий ученый, — говорили соседи писателей, — сколько книг накопил, даже немецкий дом не выдержал». Юный Святослав Бэлза, над чьей квартирой тогда как раз проживал Сидоров, стал невольным свидетелем этого «библиофильского» происшествия.
Совершенно в ином ключе был представлен доклад Е.В.Кухто «Графические альбомы Алексея Ремизова в частных коллекциях». В последнее время появляется все больше публикаций, посвященных А.М.Ремизову-художнику. И дело, конечно, не в том, что в XXI веке неожиданно открыли новое имя в изобразительном искусстве. Рисунками Ремизова восхищался еще Пикассо, неоднократно проходили выставки его рисунков и затейливых рукописей. Недавно Дом-музей М.И.Цветаевой издал превосходный альбом с автографами и рисунками Ремизова. Но и художественные произведения А.М.Ремизова, находящиеся в частных собраниях, стали все чаще встречаться на букинистических аукционах, и среди них оказались графические альбомы с текстами, написанными Ремизовым от руки и им же проиллюстрированные. Их создавал Ремизов для продажи, когда жить ему и его жене С.П.Ремизовой-Довгелло в Париже было не на что. Е.Кухто говорила, в частности, о коллекции альбомов Ремизова, принадлежавших С.Лифарю и проданных на аукционе 2012 года. Их насчитывалось больше 60, но идентифицировать удалось лишь 17. Также, сообщает исследовательница, большое количество ремизовских альбомов было передано американским коллекционером графики Томасом П.Уитни Амхертскому колледжу. Словом, собирание ремизовской графики продолжается, и ее систематизации, несомненно, послужит сообщение и одноименная публикация Е.Кухто об альбомах А.Ремизова. «В коллекции современных российских собирателей также можно найти графические альбомы Ремизова», — утверждает исследователь. В подтверждение этих слов могу сообщить, что в «Нашем наследии» готовятся к публикации рукописный альбом «Скриплик», упоминаемый Е.Кухто как некогда принадлежавший С.В.Жуковскому (1883–1966), и несколько большеформатных иллюстраций Ремизова к его мемуарной прозе.
Очень интересное, во многом неожиданное исследование представил вниманию конференции директор издательства «Пашков дом» И.И.Шестопалов, посвятивший его библиофильской судьбе «содеятеля» З.Н.Гиппиус и Д.С.Мережковского — Петра Петровича Перцова, одного из рядовых, но незаменимых деятелей Серебряного века. Журналист, критик, публицист, издатель П.П.Перцов, как всякий профессиональный литератор того времени, имел очень интересный архив и библиотеку, продажей которых жил в советское время, перебиваясь случайными литературными заработками. А ведь именно в издававшемся Перцовым московском журнале «Новый путь» впервые напечатался А.Блок. Перцов — мемуарист, автор и адресат многих интересных писем, автор книги «Ранний Блок» и др. Как бы из небытия всплывает его тихий образ в работе И.И.Шестопалова, и именно ради таких исследований-открытий стоит проводить библиофильские конференции и издавать их материалы.
В книголюбском собрании в Доме Пашковаприняли участие не только отечественные авторы, но и библиофилы из других стран. В ходе однодневной работы участники заслушали доклады о различных аспектах книжного собирательства, об известных библиофилах прошлого и малоизвестных страницах личных собраний, сохранившихся в фондах государственных книгохранилищ. Были сделаны сообщения о теории и практике библиофильской жизни. Белорусский ученый О.Г.Радкевич выступил с интересной теоретико-философской темой, посвященной книжному собирательству. С большим вниманием присутствующие выслушали сообщения о книжных собраниях известных библиофилов: писателя С.М.Минцлова, баронов Нольде, археографа В.М.Ундольского, вятского купца В.П.Куршакова, красноярского купца, мецената Г.В.Юдина, ученого-библиофила И.Ю.Тимченко. Были сделаны сообщения о судьбах книг Игоря Северянина в собраниях московских библиофилов и о книгах с дарственными надписями из собрания академика живописи М.Я.Виллие. Конечно, с интересом восприняты доклады о Царскосельской библиотеке Екатерины Второй и круге чтения российской императрицы, а также о дарах членов императорской семьи Романовых провинциальным российским библиотекам на примере б. Симбирской (ныне Ульяновской областной научной) библиотеки.
М.В.Сеславинский поделился своими соображениями о новых интересных книжных проектах, к участию в которых он пригласил всех заинтересованных лиц. Речь идет о создании нового каталога «Русские книжные редкости ХХ века» и дополнительного третьего тома «Моей библиотеки» Н.П.Смирнова-Сокольского, право на формирование которого в соответствии с предложенной концепцией имеет, по убеждению докладчика, только увлеченный библиофил.
Всего на конференции прозвучало около 20 докладов. Специально к дню ее проведения устроителями был выпущен становящийся уже традиционным, в серийной обложке, сборник материалов конференции тиражом в 500 экземпляров, который включил сорок пять иллюстрированных статей.
Хотелось бы особо сказать об этом изящно изданном «Пашковым домом» сборнике. Уже во второй раз он появляется точно в день проведения конференции, когда еще не остыли живые впечатления от выступлений ее участников. Со вкусом смакетированный том, напечатанный на особой бумаге, со многими иллюстрациями и биографическими сведениями об авторах докладов и сообщений, украсит самую изысканную и тщательно подобранную библиотеку, а в далеком будущем останется зримым свидетельством неутомимого труда пчелок-библиофилов XXI века, собирателей и просветителей, обитателей сказочно прекрасного мира старой книги.
Дабы дать представление о научном и познавательном уровне этого издания, приведу несколько выдержек из статьи Л.И.Юниверга, председателя Иерусалимского клуба библиофилов, об Э.Ф.Голлербахе, библиофиле-исследователе, издателе, искусствоведе-коллекционере, царскосёле в четвертом поколении, раскрывающей через образ этого оригинального человека самую природу коллекционирования:
В разное время объектами внимания пытливого исследователя становились книжная графика и архитектура, фарфор и миниатюра, костюм и портрет… — пишет Л.Юниверг. — Сам Голлербах, зная за собой страсть к всеядности, так характеризовал себя в автоэпиграмме:
Полупоэт, полуфилософ,
Полуэстет, полумудрец…
В потоке мировых вопросов
Он захлебнется, наконец.
Мнение же большинства людей, хорошо знавших или друживших с Голлербахом, наиболее емко и объективно выразил известный ленинградский поэт Всеволод Александрович Рождественский: «В обиходе он (Голлербах) был очень общительным, заряженным деловой энергией человеком, а работоспособность и разносторонность его интересов были поистине удивительны. Он всегда что-то писал, на что-то “откликался”, организовывал выставки, издания, был страстным библиофилом и коллекционером».
Собирательские пристрастия Голлербаха отражали разнообразие его творческих интересов и в какой-то мере служили ему серьезным подспорьем для историко-литературных и искусствоведческих занятий. В то же время Эрих Федорович совершенно справедливо полагал, что сам процесс коллекционирования может доставлять увлеченному человеку глубочайшее удовлетворение. В январе 1935 г. он записал в своем дневнике: «Всякое собирательство в области искусства сопряжено с поиском, разглядыванием, любованием и, наконец, познанием вещи (тут годится газетный термин “освоение”); дает что-то похожее на опьянение, которое не мутит душу, а напротив, просветляет. Вино без похмелья. Особая форма постижения, не требующая никаких усилий — ничего, кроме хорошего зрения и умения видеть. Особый подъем духа, исполненный чистейшей радости».
А вот автохарактеристика Э.Голлербаха в якобы «Научных комментариях» к «библиографическому дифирамбу» — его брошюре «Диоскуры и книга»:
«Голлербах — монстр, чья роль в природе не вполне выяснена: по Блоку — “всеядный эстет”, по Розанову — “фантазер и привередник”, “мизантропический ум”, по Вс. Рождественскому – “садовник царскосельских парков” и “вольный ректор университета”, по А.Сидорову — “вождь библиофильской рати” и “«хранитель античного пламени”, по Л.Авербуху – “медведь”, по А.Гвоздеву — “рыцарь театральной реакции”, по А.Михайлову — “разносчик поповского товара” etc., etc.; во всяком случае, явление злокачественное».
Такие предшественники обязывают современных библиофилов поддерживать свой и личностный и собирательский уровень, дабы соответствовать отцам и пращурам по увлечению.
Открывшаяся во время конференции выставка «Книги из собраний российских библиофилов в фондах РГБ» также показывала уровень книжных собраний минувшей эпохи и интересы их владельцев. Навыставке представлены книги из известных собраний прошлого, входящих в настоящее время в фонды Российской государственной библиотеки: Н.П.Румянцева, императрицы Александры Федоровны, графа А.С.Норова, П.Я.Чаадаева, Н.А.Рубакина и др. Интерес вызывают не только представленные экспонаты, но и личности самих собирателей, история поступления их коллекций в общедоступную библиотеку. Так, коллекция книг и рукописей Николая Петровича Румянцева входила в состав знаменитого Румянцевского музеума, перенесенного в 1861 году из Санкт-Петербурга в Москву и заложившего основание нового учреждения — Московского публичного музеума и Румянцевского музеума. Собрание императрицы Александры Федоровны, отличающееся, помимо прочего, роскошным оформлением входящих в него книг, было подарено ее сыновьями этому, вновь основанному московскому учреждению в 1862 году и стало одним из первых крупных поступлений в библиотеку Московского публичного музеума, наследницей которого является РГБ.
Особое внимание привлекает раздел, посвященный ученому, библиофилу Николаю Александровичу Рубакину, 150-летие со дня рождения которого отмечается в этом году. На выставке, помимо книг из собрания этого знаменитого библиографа, библиотековеда и библиофила, демонстрируются архивные документы, раскрывающие его деятельность и круг интересов: записные книжки, родословная Рубакиных, дело о получении персональной пенсии от Совета народных комиссаров СССР, рисунки самого Рубакина и его портреты, созданные другими художниками, фотографии и пр.
Смотрел я на участников конференции, внимал их речам и сообщениям, бродил по выставке и вспомнил знаменитого литературного острослова, литературоведа Зиновия Паперного. Как-то, это было в 70-е годы прошлого века, на пике расцвета социалистического реализма, зашел Паперный в знаменитый «дубовый» зал ЦДЛ, где шумел банкет в честь какого-то официального критика или литературоведа, посмотрел грустно на гуляющий зал и вымолвил: «Литература стоит на месте, а литературоведение движется вперед». Так и сейчас — книге бумажной предрекают неминуюмую смерть, количество семейных библиотек у наших сограждан неумолимо сокращается, а библиофильство неукоснительно «движется вперед». И дай Бог ему удачи на этом пути.
Состоявшаяся в Доме Пашкова Вторая международная конференция «Библиофильство и личные собрания» отразила самые разные аспекты заявленной темы. Именно потому она будет полезна широкому кругу не только научных работников, библиотекарей и книжных собирателей, но и всем, кто интересуется редкой книгой и ее рыцарями — библиофилами, с непостижимым упорством, несмотря ни на что продолжающими свою созидательную деятельность под лозунгом, которым могут быть строки А.Блока из «Розы и Креста»: «Всюду беда и утраты, что же нас ждет впереди?»…