- Личный сайт библиофила
- Жизнь библиофила
- Масоны, Пушкин, родословные
Масоны, Пушкин, родословные
К 180-летию со дня рождения известного библиофила и библиографа, автора культовой для всех библиофилов книги «Книжные редкости» Ивана Михайловича Остроглазова (1838–1892) было приурочено очередное заседание клуба «Библиофильский улей», на которое собрались 28 любителей книг из Москвы, Санкт-Петербурга, Орла и других городов.
С основным докладом выступил собиратель каталогов частных собраний, знаток библиографических дезидерат Игорь Быков. В нем он осветил основные этапы биографии Остроглазова, уделив особое внимание служебной и общественной деятельности. Значительная часть доклада была посвящена принципам коллекционирования Ивана Михайловича, собиравшего не только русские книжные редкости, но и гравированные портреты. Особый интерес собравшихся библиофилов вызвал рассказ о том, как Остроглазов покупал антикварные вещи. По воспоминаниям Петра Щукина, наш герой делал это вместе со своим другом Кириллом Нарышкиным, придерживаясь следующего правила. Когда Остроглазов торговался за какую-нибудь вещь, Нарышкин находил в ней недостатки и не советовал покупать, чем сильно смущал торговца, который невольно уступал в цене. Завершилось выступление докладчика рассказом о судьбе библиотеки Остроглазова.
Глава Национального союза библиофилов (НСБ) Михаил Сеславинский выступил с общим анализом «Книжных редкостей», отметив, что примененный Остроглазовым подход по описанию книжных редкостей лишь из своего собрания методологически неправилен. Потому что собрания могут быть разными, интересы могут быть разными, и в результате мы имеем субъективный взгляд одного из крупнейших библиофилов. Сеславинский также отметил, что одной из отличительных черт «Книжных редкостей» является наличие большого количества книг исторической тематики, порой весьма узкотематической направленности. Анализируя книги, включенные в «Книжные редкости», глава НСБ отметил, что 44 из 393 книг – это книги о масонстве, 23 книги – это родословные, а прижизненных изданий Пушкина всего три.
«Что, раз их не было у Остроглазова, они не должны быть в списке редкостей? Что тогда делать с первым изданием «Руслана и Людмилы»?» – эмоционально воскликнул глава любителей книжных редкостей.
Директор Государственной публичной исторической библиотеки России Михаил Афанасьев рассказал о судьбе книг из собрания Ивана Михайловича, оказавшихся в библиотеке. Афанасьев выдвинул гипотезу, что Остроглазов не был самостоятельным ученым-библиографом: он работал с уже имеющимися каталогами и на их основании делал вывод, что книга редкая. Кроме того, Михаил Дмитриевич отметил, что у брата Ивана Михайловича, Василия Михайловича Остроглазова, была очень интересная книжная коллекция, и он также создал свой редкий список книг.
Как обычно, к заседанию был выпущен специальный тематический плакат библиофильским тиражом пять экземпляров. Завершилось заседание ставшим уже традиционным дружеским чаепитием.
С основным докладом выступил собиратель каталогов частных собраний, знаток библиографических дезидерат Игорь Быков. В нем он осветил основные этапы биографии Остроглазова, уделив особое внимание служебной и общественной деятельности. Значительная часть доклада была посвящена принципам коллекционирования Ивана Михайловича, собиравшего не только русские книжные редкости, но и гравированные портреты. Особый интерес собравшихся библиофилов вызвал рассказ о том, как Остроглазов покупал антикварные вещи. По воспоминаниям Петра Щукина, наш герой делал это вместе со своим другом Кириллом Нарышкиным, придерживаясь следующего правила. Когда Остроглазов торговался за какую-нибудь вещь, Нарышкин находил в ней недостатки и не советовал покупать, чем сильно смущал торговца, который невольно уступал в цене. Завершилось выступление докладчика рассказом о судьбе библиотеки Остроглазова.Глава Национального союза библиофилов (НСБ) Михаил Сеславинский выступил с общим анализом «Книжных редкостей», отметив, что примененный Остроглазовым подход по описанию книжных редкостей лишь из своего собрания методологически неправилен. Потому что собрания могут быть разными, интересы могут быть разными, и в результате мы имеем субъективный взгляд одного из крупнейших библиофилов. Сеславинский также отметил, что одной из отличительных черт «Книжных редкостей» является наличие большого количества книг исторической тематики, порой весьма узкотематической направленности. Анализируя книги, включенные в «Книжные редкости», глава НСБ отметил, что 44 из 393 книг – это книги о масонстве, 23 книги – это родословные, а прижизненных изданий Пушкина всего три.
«Что, раз их не было у Остроглазова, они не должны быть в списке редкостей? Что тогда делать с первым изданием «Руслана и Людмилы»?» – эмоционально воскликнул глава любителей книжных редкостей.
Директор Государственной публичной исторической библиотеки России Михаил Афанасьев рассказал о судьбе книг из собрания Ивана Михайловича, оказавшихся в библиотеке. Афанасьев выдвинул гипотезу, что Остроглазов не был самостоятельным ученым-библиографом: он работал с уже имеющимися каталогами и на их основании делал вывод, что книга редкая. Кроме того, Михаил Дмитриевич отметил, что у брата Ивана Михайловича, Василия Михайловича Остроглазова, была очень интересная книжная коллекция, и он также создал свой редкий список книг.
Как обычно, к заседанию был выпущен специальный тематический плакат библиофильским тиражом пять экземпляров. Завершилось заседание ставшим уже традиционным дружеским чаепитием.
